Владислав Жеребьев - Марланский квест [СИ]

— Да как можно сомневаться! — Снова поднялся на собственном позитиве хозяин «Жареной курицы». В предвкушении наживы и с восторгом от нашего выступления, он даже позабыл о сидящей рядом подруги и теперь та, скрестив руки на груди, злобно пофыркивала на своего воздыхателя, чью любовь к женщине победила плотское чувство к металлу. — Простыни самые свежие, вино самое лучшее! И помните, только в «Жареном гусе».

Едва забрезжил рассвет, Амир выбрался из своего укрывища в разлапистых корнях старой могучей ели о гляделся, стараясь понять, нет ли засады. Утро, чистое, звонкое, с капелькой росы и щебетанием птиц, вперемешку с солнечными лучами, рисующие на земле причудливые узоры, показалось советнику настолько позитивным что он с наслаждением потянулся и отправился к озеру. Там он вымыл лицо, почистил зубы разжеванной палочкой и оголившись по пояс с наслаждением начал обливать себя студеной горной водой. Холодные жидкость, горстью брошенная в лицо, освежала и вносила в мысли ясность, так что через пару минут, почувствовав наконец зверский аппетит, Барус заторопился к месту стоянки, где его уже поджидал сонный Суздальский.

— Водные процедуры советник? — откинув лапник который служил полковнику в качестве одеяла, он выбрался на поляну, сонный, злой и весь в сосновой смоле.

— А вы сходите умойтесь, вот прямо сразу, не дожидаясь завтрашнего дня. — Весело заметил Амир, наблюдая как его товарищ с ожесточением отдирает от меховой опушки одежды налипшую кору и иголки. — Очень стимулирует все чувства. Тут рядом есть озерцо, не чета тому болотцу. Вода там прозрачная, как стекло, и холодная как сердце бывшей. Плеснешь себе в лицо такой водой, и сначала на том свете окажешься, а затем на этом, и все так красиво и приятно, что диву даешься.

— Поражаюсь всем тем, кто утром чувствует себя нормально, — пробурчал полковник. — Я очнуться то толком не могу без сигареты и чашки кофе, а тут такая светлая личность зарисовывается. Противно. Тебе бы брат стихи писать…

И с этими словами военный, обреченно склонив голову, поплелся к водоему.

Амир же времени зря не терял. Опасность прошла, а, следовательно, можно было разводить огонь и готовить завтрак, так приличный кус мяса, который удалось сохранить с прошлой охоты, имелся и приготовление жаркого было делом техники.

Когда полковник вернулся с озера, на сотни метров вокруг витал аромат жареного мяса, до того аппетитный, что Суздальский даже забеспокоился.

— Как бы кто не нагрянул, — напряженно поделился он с советником, увлеченно крутящем кусок оленины на самодельном вертеле. — Я бы только по запаху нашу стоянку запеленговал. Тут не шуметь, не дымить особо не надо.

— Кушайте полковник, — Амир отхватил от сочащегося жиром куска ломоть и насадив его на острие ножа, протянул попутчику. — Континентальный завтра гарантировать не могу, но для насыщения организма, этого вполне достаточно. Или холестерина боитесь? Понимаю, возрастное. — Последнее было сказано с откровенной издевкой, но не желающий вступать в конфронтации Суздальский отняло у советника свой завтра и с наслаждением вгрызся зубами в сочную плоть умерщвленной животины.

— Однако веганством тут и не пахнет. — Оскалился Амир. — Да не торопись ты, ведь никто не отнимает.

— Отнимает, — с набитым ртом парировал суздальский.

— И кто же? — С иронией поинтересовался Барус. Утро было настолько чудесное, а мясо настолько вкусное, что, наверное, ничто и никто не могли испортить его настроение.

— Время отнимает. — С набитым ртом поделился полковник. — Мы и так чертовски задержались этим ублюдком Уруком, а теперь застряли в лесу рядом с городишкой, который бы я мог взять приступом с одним отрядом спецназа. Вместо этого у нас нет ни средств, не понимаю куда мы вообще направляемся, не четкого плана по тому что мы ищем. Чем больше я думаю над этим, тем сильнее во мне зарождается подозрение что кто-то просто саботирует нашу вылазку. Вот скажи мне советник, ты доверяешь Серому?

Амир меланхолично пожал плечами.

— Ведет он себя вроде бы нормально, хлопот особо не доставляет, да и идет он с нами в качестве представителя и связного, если потребуется помощь со стороны раскиданных по планете баз старика. Пока к нему претензий нет.

— А ты задумайся советник. — Суздальский достал свой нож и отрезав еще один солидный ломоть, принялся гнуть свою линию дальше, не забывая при этом откусывать мясо. — Крепко задумайся. Он же даже не вассал, а наймит. Ему твоего старика опрокинуть при возможности, что высморкаться. Я такую породу отлично знаю. Эдакие тихони, серые кардиналы, стоящие в обширной тени хозяина по правое плечо. Вроде бы и не очевидны их действия, однако все они про всех знают, имеют все входы и выходы, а также кучу нужных знакомых. Там сказал, тут подмигнут, здесь на чай оставил, БАЦ, и вот тебе дворцовый переворот.

— Понимаю, о чем ты говоришь. — Все еще улыбаясь, произнес Амир, хоть во взгляде его веселости и позитива поубавилось. — Наймит он кто? Волк. Сколько его не корми, но в лес смотреть будет, а если хозяин новый объявиться и больше каши в миску бросит, то тот и главный.

Выдвигались споро, собрав нехитрые пожитки и потушив костер, чтобы не запалить лес. Дорога ровная, гладкая, идеальная, уверенно струилась под ногами и периодически на ней даже попадались местные, спешащие по своим делам пешком, верхом на лошадях, либо правя повозкой. Никому не было дела до двух одиноких путников, что неприятно поразило Амира и Суздальского.

— Вот тебе и гордый, опасливый народ. — Полковник уверенным, широким шагом двигался вперед, периодически отступая в сторону чтобы пропустить одинокий подвод с сеном или груженную углем телегу. — А тут никому ни до кого нет дела. Да я даже патрулей не вижу.

— А может так и надо? — Амир шел рядом, едва поспевая за своим спешащим в город другом. — Ведь порядок в государстве не есть эквивалент засилья власть предержащих, а умение последними предотвращать правонарушения и наказывать преступников.

— Тебе бы в политики. — Скривился Суздальский. — Не люблю такого. Да и потом, впечатление создаться что тут все вокруг какие-то непуганые идиоты. Вон посмотри, ковыляет парочка с рюкзаками. На поясе у того высокого в меховой шапке кошель с монетами висит.

Барус взглянул в указанную сторону и отметил что позвякивающий при ходьбе мешочек у путника и правда был на самом видном месте, и при резком движении он издавал звук, который бы узнал каждый карманник.

— Вот такой мешочек даже я могу подрезать, не говоря о профессионале. — Продолжал полковник.

— Ты видишь следствие, но не видишь причины. — Усмехнулся советник. Ну срежешь ты кошелек, так и что?